Монархия цифровой эпохи – Деньги – Коммерсантъ
На прошлой неделе король Испании Хуан Карлос I отрекся от престола в пользу своего сына — принца Фелипе Астурийского. Большинство современных монархов не располагают властью, богатством и экономическим влиянием, какие были у царственных особ лет двести назад, но и рудиментом назвать этот институт нельзя.
ТЕКСТ НИКОЛАЙ ЗУБОВ
Британский стандарт
Монархии мира — а их сегодня 44 — чаще всего устроены по принципу «Король царствует, но не правит». Главный пример — это, конечно, Великобритания, эталон конституционной монархии. Британцы выработали уникальную систему управления государством, в котором вся полнота власти принадлежит «королеве (или королю) в парламенте». В конце XIX века ее попытался объяснить один из лондонских юристов: «Предположим, парламент захочет казнить Ее величество и примет соответствующий билль — законопроект. Чтобы билль стал законом, парламентарии должны передать его на подпись Ее величеству. Не существует ни одного закона, который бы заставил Ее величество подписать такой билль, однако в соответствии с чувством долга и традициями она должна будет это сделать».
Это описание справедливо и сейчас. Прерогатив у британского монарха огромное множество: назначение и увольнение министров, роспуск парламента, введение в силу новых законов, объявление войны и заключение мира, учреждение корпораций. До сих пор в стране существует наказание в виде заключения под стражу на неопределенный срок (дословно в приговорах пишут: «Содержать в заключении, пока это угодно Ее величеству»). Тем не менее никаким своим правом монарх не может воспользоваться без согласия «министров Его/Ее величества».
Заметим, речь идет об одной из самых развитых стран мира с ВВП на душу населения около $40 тыс. Казалось бы, анахроничная форма власти не помешала здесь экономическому развитию. Между прочим, среди самых богатых стран мира монархий много. По данным Всемирного банка, пятерка лидеров по подушевому ВВП состоит из Княжества Монако ($163 тыс.), Княжества Лихтенштейн ($135 тыс.), Великого Герцогства Люксембург ($107 тыс.), Королевства Норвегия ($100 тыс.), эмирата Катар ($90 тыс.).
В большинстве современных монархий мира принят британский стандарт. А в Европе взаимоотношения монарха и правительства прописаны более жестко, чем в Великобритании. К примеру, в Испании и Нидерландах закон не может быть подписан королем, если он не завизирован премьер-министром или профильным министром. Европейские короли обычно не имеют права публично выражать свое мнение по политическим или общественным вопросам.
Случаются, конечно, и исключения. Король Испании Хуан Карлос в 1981 году использовал свое конституционное положение верховного главнокомандующего, чтобы пресечь попытку военного переворота. И надолго стал настоящим героем Испании. С т
www.kommersant.ru
Абсолютный монарх Википедия
Абсолютная монархия — разновидность монархической формы правления, близкой к диктатуре, при которой вся полнота государственной (законодательной, исполнительной, судебной, военной), а иногда и духовной (религиозной) власти находится в руках монарха. Политический режим абсолютной монархии связан с установлением контроля над всеми сферами жизни общества; при этом понятие «абсолютной» («неограниченной») монархии условно, поскольку возможности монарха ограничены размером и качеством бюрократического аппарата, амбициями церкви и талантом
В узком, строго научном смысле понятие «абсолютная монархия» совпадает с понятием абсолютизма и означает государственный строй в странах Западной Европы на позднем этапе.
История
Понятие абсолютной монархии как формы организации власти восходит ещё к римскому праву. Так, известна формула юриста II века н. э. Ульпиана: лат. princeps legibus solutus est («Государь не связан законами»). Развитие абсолютизма как теории к XV—XVII векам связано с формированием понятия государства. К этому времени в западноевропейской политической мысли господствовала синкретическая модель, основанная на учении Аристотеля, — в ней не было чёткого разграничения уровней организации общества (правового, религиозного, политического, этического, социального, духовного). Опиравшиеся на учение Аристотеля концепции «раздельного суверенитета» (Филиппа де Коммина, Клода Сейсселя и др.) предполагали приоритет сильной королевской власти, противопоставлявшейся тирании, и объединяли качества монархии, аристократии и демократии. В XV—XVI веках развивается и понятие государства, обозначавшего не «положение» короля, а абстрактную сущность — воплощение публичной власти. Большой вклад в формирование этого понятия внёс Никколо Макиавелли (трактат «Государь», 1532 год) [1].
В 1576 году французский философ Жан Боден в своём труде «Шесть книг о республике» представил теорию нераздельности суверенитета: высшая государственная власть полностью принадлежит монарху, однако абсолютная монархия не могла посягать на права и свободы подданных, их имущество (в противовес восточной
По мере развития и усиления капитализма в европейских странах принципы существования абсолютной монархии стали приходить в противоречие с потребностями изменившегося общества. Жёсткие рамки протекционизма и меркантилизма ограничивали экономическую свободу предпринимателей, вынужденных производить лишь товары, выгодные королевской казне. Кардинальные изменения происходят внутри сословий. Из недр третьего сословия вырастает экономически мощный, образованный, предприимчивый класс капиталистов, имеющий собственное представление о роли и задачах государственной власти. В Нидерландах, Англии и Франции эти противоречия были решены революционным путём, в других странах происходила постепенная трансформация абсолютной монархии в ограниченную, конституционную. Однако этот процесс проходил неравномерно, например, в России и Турции абсолютная монархия просуществовала вплоть до XX века.
Особенности
Общие черты абсолютной монархии
При абсолютной монархии государство достигает наивысшей степени централизации. С формально-юридической точки зрения в абсолютной монархии в руках главы государства — монарха — сосредотачивается вся полнота законодательной и исполнительной власти, он самостоятельно устанавливает налоги и распоряжается государственными финансами. Создаются: разветвлённый бюрократический аппарат с жёстко регламентированными функциями, постоянная армия и полиция. Достигается централизация и унификация местного управления. Государство активно вмешивается в экономику, используя принципы меркантилизма для защиты национальных производителей. Для многих абсолютных монархий характерно наличие идеологической доктрины, в которой государству присваивается особая роль в жизни общества, а авторитет государственной власти непререкаем. Расцвет абсолютной монархии в странах Западной Европы приходится на XVII—XVIII вв. В России абсолютная монархия существовала до начала XX века.
Социальная опора различных абсолютных монархий неодинакова. Абсолютные монархии в Европе Нового времени были дворянскими государствами, в которых сохранялось «общество привилегий». В советской историографии возникновение абсолютизма было принято связывать с классовой борьбой — дворянства и буржуазии (С. Д. Сказкин) или крестьянства и дворянства (Б. Ф. Поршнев). В настоящее время распространена точка зрения, согласно которой укреплению абсолютизма способствовал ряд экономических, социальных и культурных процессов. Так, усиление государственной власти связывают с частыми войнами (возникала потребность в усиленном налогообложении), развитием торговли (появилась необходимость в протекционистской политике), ростом городов и социальными изменениями в них (распад социального единства городской общины, сближение знати с монархией)[1].
Особенности абсолютных монархий в различных странах
Особенности абсолютной монархии в каждом отдельно взятом государстве определялись соотношением сил дворянства и буржуазии. Во Франции и, особенно, в Англии влияние буржуа на политику было значительно большим[насколько?], чем в Германии, Австрии и России. В той или иной степени черты абсолютной монархии, или стремление к ней, проявились во всех государствах Европы, но наиболее законченное воплощение они нашли во Франции, где абсолютизм проявляется уже в начале XVI века, а свой расцвет пережил в годы правления королей Людовика XIII и Людовика XIV Бурбонов (1610—1715 гг.). Парламент был полностью подчинён власти короля[прояснить]; государство субсидировало строительство мануфактур, велись торговые войны.
В Англии пик абсолютизма пришёлся на правление Елизаветы I Тюдор (1558—1603 гг ), но на Британских островах он так и не достиг своей классической[какой?] формы. Парламент не был полностью подвластен королю; монарх мог обрести всю полноту власти лишь в сотрудничестве с парламентом[прояснить], сохранялся контроль парламента над налогами. В связи с отсутствием мощного бюрократического аппарата на местах значительную роль играло местное самоуправление. Не была создана и мощная армия[1].
Сильная королевская власть установилась в Испании и Португалии (усиление абсолютизма пришлось на вторую половину XVI века, в Испании наиболее жёсткий режим установился при короле Филиппе II). Эмиссионный, финансовый характер местной экономики, живущей за счёт серебряных и золотых приисков в Америке, не позволил формироваться классу крупных предпринимателей, и испанский абсолютизм, опиравшийся исключительно на аристократию, выродился в [[Деспотизм|деспотию[прояснить]]]. В то же время система фуэрос обеспечивала определённое[какое?] ограничение власти короля, но только на местном уровне.
В Германии и Италии, где национальные государства были образованы лишь в XIX веке, абсолютные монархии складывались сравнительно поздно (с XVII века) и не в общенациональном масштабе, а в рамках отдельных королевств, герцогств, графств и княжеств («региональный» или «княжеский» абсолютизм). В XVII веке произошло усиление Бранденбургско-Прусской монархии с милитаристским характером экономики и социального строя; проводилась политика меркантилизма, существовал жёсткий регламент воинской повинности дворян и крестьянского населения. В государстве австро-венгерских Габсбургов, где национальные образования сохраняли сословно-представительные органы, абсолютная монархия установилась во второй половине XVIII века (при королеве Марии Терезии и её сыне Иосифе II).
В абсолютных монархиях Скандинавии сохранялись элементы сословного представительства. В некоторых странах (например, в Речи Посполитой) абсолютная монархия так и не утвердилась (монарх пожизненно избирался сословно-представительным органом — сеймом)[1].
Напоминающий европейский абсолютизм режим абсолютной монархии в России, окончательно сложившийся в XVIII веке, получил название самодержавия. Установление абсолютистского режима в России выразилось в прекращении созыва Земских соборов, ликвидации местничества, учреждении коллегий вместо системы приказов, создании органа государственного контроля над церковью (Синода), проведении протекционистской политики в экономике, упразднении внутренних таможен, введении подушной подати, создании регулярной армии и флота. Особенностями российского абсолютизма были усиление крепостничества, опора монархии на аристократию, незначительная роль буржуазии, набор высших и средних должностных лиц бюрократического аппарата из представителей дворянства[1].
Экономический и демократический подъём в Европе XVIII века обусловил необходимость в проведении реформ, и характерным явлением для Европы второй половины XVIII века стал просвещенный абсолютизм, тесно связанный с идеями и практикой эпохи Просвещения. Просвещённый абсолютизм выразился в отмене отдельных королевских привилегий (реформы Тюрго, Франция, 1774—1776 годы), иногда в отмене крепостного права (Иосифом II в Богемии и ряде других провинций империи Габсбургов). Однако политика просвещённого абсолютизма не спасла абсолютные монархии от свержения в результате революций и конституционных реформ; в странах Европы абсолютистским режимам пришли на смену конституционные монархии и буржуазные республики[1]. В целом абсолютистская система управления усиливала ощущение государственной общности у представителей различных сословий и социальных групп, способствуя тем самым формированию (или укреплению) буржуазной нации.
Современность
В настоящее время в мире осталось только шесть государств, форму правления в которых можно безо всяких условностей назвать абсолютной монархией:
Объединённые Арабские Эмираты — государство, состоящее из семи эмиратов — абсолютных монархий.
В Королевстве Тонга официальная форма правления — конституционная монархия, но до 2010 года король имел большой контроль над парламентом.
См. также
Примечания
Литература
wikiredia.ru
Может ли Россия снова стать монархией? › Новости Санкт-Петербурга › MR-7.ru
В дискуссии, организованной «Моим районом», приняли участие Геннадий Жирков, профессор кафедры истории журналистики СПбГУ, Александр Коваленко, зам. генерального директора компании «НДВ СПб», Александр Ионов, зам.генерального директора компании «Питерлэнд», управляющий «МР» Лариса Громыко и главный редактор издания Ольга Гнездилова.
Л. Громыко: Как вы думаете, что потеряла наша страна, когда мы свергли монархов? Может быть, не стоит обсуждать преимущества и недостатки Советской власти, но, тем не менее, что мы потеряли? Чего нам до сих пор не хватает?
А. Ионов: В основе монархии – богоугодная власть, народ в этом случае авторитет правителя уважает и понимает, что законы, которые принимает монарх, идут от бога. Если говорить, что мы потеряли, что отторгалось целенаправленно, то это, конечно же, вера.
А. Коваленко: Семья есть ячейка общества, любая фирма – ячейка общества, независимо от того, состоит она из двух, из трех, из ста человек. Система управления одинаковая. Принимать решения должен один человек. То же самое касается государства. Не бывает правителей, директоров, глав семьи, которыми были бы довольны все. У нас есть президент, и был один, другой и третий, до этого была монархия, нельзя удовлетворить всех, всегда будут недовольные. Здесь нет компромиссных решений. Но для того, чтобы все двигалось по определенному плану, кто-то один принимает решения, и человек должен быть способен к этому. Это внутренние качества, люди обыкновенно рождаются с ними.
Умный руководитель видит на год, на пять вперед, на поколение вперед и принимает решения, которые для посторонних наблюдателей могут быть удивительными и непонятными. Но потом время показывает, что решение было правильным. Поэтому, говоря о потере монархии, можно сказать, что мы потеряли управление.
Кукловод некоронованный
О. Гнездилова: В любом государстве есть президент, если говорить об управлении.
А. Коваленко: Когда каждый может выразить свою точку зрения, это позволяет видеть больше, но все равно решения принимает один человек.
О. Гнездилова: То есть царь в любом случае есть, просто он не всегда коронованный. А у нас есть?
А. Коваленко: Некая система управления видна, но нам непонятно, откуда она исходит. Это не обязательно тот человек, которого мы видим на экране телевизора. Возможно, есть какой-то кукловод. Мне кажется, эта иерархия уходит далеко вверх, за наши представления. Того, кто дергает за ниточки, тоже дергают за ниточки.
На примере компании – люди видят руководителя, для них он бог. А есть еще акционер, у которого, может быть, есть дядя, который оставил ему наследство, и, оказывается, он принимает решения. Люди, которые проявляют недовольство властью, часто не в курсе реальных дел.
В школе королей не учат
А. Ионов: Некоторых людей готовят к власти с рождения. Все зависит от качеств человека, к кому переходит власть и как она переходит.
А. Коваленко: Тут нужно говорить о двух вещах. Во-первых, есть такое понятие – чистота породы, и монархи об этом знают, и они следят за чистотой крови и чистотой породы. Это очень важно, если говорить о генетике. Второе – это воспитание. Невозможно получить монарха из того, кто окончил нашу обычную советскую школу, потому что там учат «выше, дальше, быстрее» – раз, запрещают ошибаться – два. Задача школы – создать людей управляемых, а не управляющих. Управляющих с детства обучают по-другому, они позволяют себе ошибаться, они учатся принимать решения, начиная с того, один взять кусочек сахара за столом или два. Я наблюдаю за своим ребенком и вижу, что его уровень принятия решений упирается в какие-то элементарные бытовые вещи. Мы же не семья монархов.
Вопросы формы и содержания
Г. Жирков: Здесь возникает вопрос формы и содержания. Английская королева – это вопрос формы, содержание – парламент, с XV века. Применимо ли это к России?
Говоря о чистоте породы. Династии в бизнесе просматриваются с трудом, а в королевских династиях нет чистоты вообще. Вся Европа перемешана, в России мы имели правителей из разных слоев.
Л. Громыко: Говоря об истории ХХ века, можно пофантазировать – представим, что 1917 год сложился по-другому.
Г. Жирков: Я всегда говорю студентам, что все дело в управлении. Россия шла на полных парах в экономическом развитии, но управление страны дико отставало. Не получили поддержки даже те партии, которые можно было использовать. Большинство политических сил находилось за рубежом. Это неумение продвинуться в управлении сыграло когда-то большую роль. И Николай II как человек-правитель не мог справиться с этой страной.
Национальный лидер – это тот, кто видит цель
А. Ионов: Давайте, чтобы было понятно, о чем речь, представим – в чем была цель управления государством. Пришел идеальный правитель – что он будет делать, куда вести? Управление государством – это следить за тем, чтобы все оставалось на своих местах, или это движение и развитие? В чем заключается задача монарха?
Л. Громыко: Благосостояние и сохранение государства в мире.
А. Коваленко: Сохранение целостности территории, развитие промышленного комплекса, если на нас нападут – мы дадим отпор, это реакция на то, что происходит. Это не управление, это реакция на чье-то развитие. Управление возбуждает реакцию в других людях – чувствуете разницу? Управление – непосредственный процесс создания ситуации, когда другие люди будут реагировать. Если я директор компании, я не могу только реагировать на то, что происходит на рынке, здесь надо быть первым, нужно зажечь.
Нужно, чтобы лидер наделил всех одной целью. Когда у всех есть цель, общество будет двигаться в одном направлении. Мы подходим к истине – монарх исполняет роль лидера.
Воля плюс нравственность
Г. Жирков: А чем отличается монархия от президентского правления? Например, Борис Ельцин. Вы ведете к тому, что разницы нет. Тут и диктатор возникает, президент – люди, которые принимают все права. В США фактически существуют две партии. Очень небольшой выбор, идет игра, к нам это тоже перешло. Разыгрывание выборов, а не реальные выборы. Тут разница небольшая.
А. Ионов: Понимание качества монарха может быть только в теории, насколько он качественный как управленец, как он развивает свою страну и что движет им? На примере СССР мы можем вспомнить менеджеров, которых консультировали, как страну делить правильно. Значит, кто-то был в этом заинтересован? Так и монарх может быть психически неустойчив и жаждать власти, он может быть очень внушаем.
Должны быть не только политические и экономические цели, мы должны знать о нравственных ценностях лидера.
Лишь бы все не превратилось в шоу
О. Гнездилова: Мы говорим о монархии как о символе. В большинстве европейских стран монарх практически ничего не решает.
А. Коваленко: Есть два типа монархии – абсолютная, когда монарх делает все, что хочет, и есть конституционная, когда монарх ограничен функциями, которые прописаны в ней.
А. Ионов: Если мы говорим об абсолютной монархии, то мы можем сразу крест поставить.
О. Гнездилова: Почему? Абсолютные монархии действуют в арабских странах, например. Почему они могут себе это позволить? Они качают нефть, жителям более-менее организуют жизнь, и не нужно там никакого парламента, все всех устраивает. Почему у нас такого не может быть?
А. Коваленко: Если у монарха будет цель дальняя и он будет объединять людей на пути к ней, в нем будет смысл, а по-другому все превратится в шоу.
Царя позовут, когда терпеть устанут
О. Гнездилова: То есть не будет больше в России никогда монархии?
А. Коваленко: На мой взгляд, она должна возникнуть, когда будет очень сильное неудовлетворение происходящим. Чтобы недовольство сгладить, чтобы этим процессом управлять, должен будет появиться монарх. Правитель, в которого будут верить.
Г. Жирков: Сложность еще заключается в том, что в России монархия была связана с богом, освященная. Традиция «монарх – наместник бога» была нарушена. Церковь сейчас восстанавливает какие-то внешние атрибуты, но духовный церковный мир трудно воссоздаваем.
Есть еще географический фактор. Огромное государство требует централизации управления. Отсюда тяга к Сталину, который управлял жесткой рукой, наш сегодняшний разговор о монархии. Одно дело – Швеция, а другое дело – гигантская страна – такая, как наша. В традиции мы не стремимся к тому, чтобы рассыпаться до конца. Потенциал есть к тому, чтобы кто-то был во главе, вроде монарха, но почему не может быть президент?
Интеллигенция враждует с властью только в России
Г. Жирков: Но мы исключаем такой момент управления, как коллективное управление. Возможно ли такое? Как историк я рассматриваю с интересом «новую экономическую политику» (НЭП) в СССР, и до захвата Сталиным власти был некий интересный опыт, попытка коллективного управления государством. Уникальный случай, на самом деле. Коллективное управление может учитывать множество факторов, и даже президент должен упираться на представителей народа.
Монарх наш, к сожалению, враждовал с этим, партийная жизнь пресекалась. Нужно делать так, чтобы люди научились, как говорил Л. Н. Толстой, жить друг с другом. Как соединить нравственный закон с современной системой управления? Это проблема, которая не решена.
Л. Громыко: А это возможно? Всегда ведь интеллигенция и власть враждуют.
Г. Жирков: Это только в нашем отечестве. У нас традиция – оппозиционность интеллигенции. В Европе необязательно.
Все виноваты
О. Гнездилова: Кстати, говоря о душе. Как вы думаете, есть ли у русских в душе чувство вины за то, что они царя убили?
А. Ионов: Чувство вины есть у всех, просто мы пытаемся его заглушить внутренне.
А. Коваленко: На чувстве вины основана христианская религия: неделю грешишь – по субботам каешься, потом опять неделю грешишь и опять каешься. Что бы человек ни сделал – согрешил. И чувство вины от того, что ты несовершенен, оно глубоко, в подсознании.
Если это работает…
Л. Громыко: И еще у меня вопрос. Мы обсуждаем, что монархия будет, только если произойдут какие-то грандиозные события, только после появления такого лидера, а вот во многих европейских странах, пусть и декоративно, эти монархии существуют. И это страны, которые входят в десятку самых благополучных: Дания, Швеция, Норвегия, Япония. Как вы думаете, это случайно? Зачем там королей содержат? Люди рациональные, могли бы сократить бюджет.
А. Ионов: В них верят люди, парламент принимает решения, но нужен символ, личность. Есть и религиозный фактор.
А. Коваленко: Монарх внушает людям доверие, решения, которые принимаются, не всегда вызывают радость у людей, но одобрение монарха заставляют их принять и смириться. Раз это работает столько времени, то почему бы и нет?
Г. Жирков: XXI век. А можем ли мы сказать, что в Японии возможна республика? Вряд ли. Они не копируют никого, император – символ самобытности и собственного пути.
mr-7.ru